Нельзя жить ненавистью, нужно любить людей, поступать только по совести.  И тогда, возможно, на Земле наступит совсем другая жизнь – лучшая, основанная на принципах добра и  справедливости.

Конкурсное сочинение ученицы 6А класса
общеобразовательной гимназии №1 г.Туймазы
Республики Башкортостан.
      

Угарова  Мария

(учитель: Ситдикова Ф.М.)

Я настоящая соня… Люблю по воскресеньям и в праздничные дни поспать дольше обычного, а еще больше люблю после пробуждения поваляться в своей мягкой постели. Люблю, нежась под теплым одеялом, принюхиваться к запахам, исходившим из кухни и гадать: «Что же вкусного готовит бабуля сегодня к завтраку?»
Люблю прислушиваться к звукам, которые доносятся с улицы. Вот хлопнула дверца машины, зафырчал мотор, потом шум удалился. «Это дядя Сережа с четвертой квартиры…» — подумала я. Хрустальная люстра в моей комнате мелко задрожала и издала мелодичный звон – Никитка с квартиры этажом выше ходить учится. «Опять шлепнулся!» — улыбаюсь я, услышав рев годовалого карапуза. «Больше от обиды ведь орет», – усмехаюсь я.
«А мои уже садятся завтракать», – лениво думаю я, вдыхая  аромат только что испеченного пирога. – Яблочный! Он у бабули — пальчики оближешь!»
-    Машка-то чего не встает? – ворчит мама.
-    Пусть поспит. Успеет еще… — зевает папа.
… А бабуля молчит. Она у меня умница, предпочитает не вмешиваться в процесс моего воспитания. Бабуля моя! Любимая! Как ты умеешь быть терпеливой! В тебе столько любви и добра – на всех хватает!
Грешна, каюсь…  Люблю иногда подслушать разговор старших, тем более, если говорят обо мне.
- До утра не мог уснуть, — снова зевает папа. – Фильм смотрел до половины третьего. «Список Шиндлера» называется. Немецкий фабрикант Освальд Шиндлер во время войны под носом у фашистов спас жизни тысячи ста евреям: мужчинам, женщинам, детям. Он их содержал за свой счет, тратил огромное состояние на взятки: подкупал чиновников…  А когда однажды во время облавы всех «его» евреев загрузили в вагоны и отправили в концлагерь, Шиндлер отдал за них целую горсть бриллиантов. В конце концов он остался ни с чем. Завод его выпускал негодные к стрельбе снаряды, и, когда его начали в этом обвинять, покупал боеприпасы на военных складах и выдавал за свои. Меня последний эпизод очень тронул: когда в город вошли советские войска, Шиндлер бежал со всеми нацистами. Прощаясь со спасенными, он плакал и в истерике кричал: «Зачем нужна мне была такая машина! Ведь за нее я смог бы выкупить жизни еще пятнадцати евреев! А этот золотой значок нациста…  Он стоит еще двух евреев…» Люди целовали ему руки, благодарили его, вручили письмо с тысячью ста подписями на случай суда.

А такой интересный финал у фильма! Документальный. Девяностые годы… Кладбище… Могильная плита, а на ней надпись: «Тот, кто спасает одну жизнь, спасает весь мир». Длинной вереницей к могиле Освальда Шиндлера подходят те, кого он спас когда-то от верной гибели, их уже не так много… Они подходят к плите и кладут камни, много камней… Здесь же и дети, и внуки чудом спасшихся евреев. Их сегодня около шести тысяч… Представляешь, какая гора камней может получиться!
- А я вчера передачу смотрела, — перебивает мама, Дню Победы посвящена. Там тоже говорили о немце, о немецком летчике, который не выполнил приказа своего командования: должен был город Кижи бомбить. Значит, не все немцы фашистами были. Значит, хорошая душа у этого человека, которого могли очаровать первый снег, купола церквей… Может, он и в людей-то в наших не стрелял. Заставили человека воевать, вот он и шел…
- Да что в кино, я сама знавала одного такого немца… — слышу певучий бабулин голосок и  удваиваю внимание. – Я же родом с Украины. Фашисты нашу деревню в первый же месяц войны заняли. Автоматчики ходили по дворам, выгоняли скот с хлевов и уводили с собой. Крики, плач, причитания женщин слышался то в одной, то в другой избе… А когда скрипнула наша калитка и послышался незнакомый говор, мы, мал-мала меньше пятеро ребятишек и мамка с месячным братиком Андрюшей на руках, уже стояли у загона, облепив нашу единственную кормилицу, безрогую Зойку. Высокие, загорелые парни с автоматами наперевес попытались забрать ее, кричали на нас, грозили оружием. Мама наша не выла, не причитала, а только молча подошла к старшему по званию и протянула ему маленький сверток, в котором кряхтел недовольный братик. Фриц постоял немного, что-то объяснил солдатам, и все ушли…
- Жизнь нам спасла, наша Буреночка, да и не только нам… Знать, добрая мать воспитывала этого немецкого офицера, не смог он отобрать у детей последнее… — добавила бабушка, немного помолчав. И я сразу догадалась: ей тяжело обо всем вспоминать, она видимо, всплакнула, как всегда, и сейчас вытирала подслеповатые глаза кончиком своего платка.
Неожиданно для себя я соскочила с постели в пижаме, как есть, босиком, выбежала на кухню, поцеловала маму с папой, обняла бабулю и сказала:
-    Какие вы у меня хорошие! Как я вас люблю!
Милые мои! Любимые! Знали бы вы, какая у вас хорошая, здоровая и добрая душа! Вы мне сегодня преподнесли урок: нельзя жить ненавистью, нужно любить людей, поступать только по совести… И тогда, возможно, на Земле наступит совсем другая жизнь – лучшая, основанная на принципах добра и  справедливости…

2003год.