Но отбросим на время сравнения и обратимся непосредственно к тексту. Что можно сказать о прочитанной книге, не углубляясь в детали? Только то, что она хороша, или, напротив, отвратительна. А если повествование совсем не трогает, оставляет равнодушным, тогда не имеет смысла о нём говорить. Этот первое, дилетантское отношение к прочитанному на уровне «нравится – не нравится» порой и бывает самой верной оценкой, поскольку субъективизм и читательский вкус вполне допустимы, а обычно и преобладают при восприятии литературы.

Да, художественная книга должна взволновать читателя, тронуть его душу, заставить задуматься; она способна повлиять на него – возможно, привести к изменениям в системе ценностей. В этом и состоит отличие истинной литературы от коммерческих текстов, являющихся лишь дешёвым способом развлечения. С такой точки зрения, могу отметить, что «Маха, или История жизни кунички» – прекрасная душевная повесть.

На этом следовало бы поставить точку. Но я учительница, и положение обязывает объяснять ученикам собственную точку зрения, приводить убедительные доводы, а следовательно, производить анализ книги. Анализ, увы, дело неблагодарное, способное «умертвить» произведение, поскольку предполагает разбор его на составляющие элементы. Это все равно что разобрать человека и объяснить назначение каждого отдельно взятого органа и их взаимосвязи друг с другом. Но будет ли после этого понятнее, что делает одного человека прекрасным, а другого отвратительным? Нет, конечно, мы будем знать лишь о том, насколько совершенно он устроен, а его душевные качества останутся вне поля нашего зрения.

А что такое «душа» и где она находится? Вопрос довольно риторический, поскольку она невидима и неощутима. Но ведь она значима для того, чтобы человека называть человеком. Точно так же и у каждого произведения есть своя «душа», благодаря которой книга становится книгой. Наверное, вы догадались, к чему я клоню: говоря о литературном произведении, важно уделить внимание не только его устройству, в том числе и взаимодействующим смысловым элементам, но и душе, несущей в себе основную идею.

Давайте материально выраженную часть произведения обозначим знаком «плюс», а невыраженную – «нулём». Стоит замкнуть эти полюса – и по электрической цепи произведения побежит упорядоченный поток событий. От нуля к плюсу.

Сюжетная линия книги Камиля Зиганшина довольна проста: бортник становится причиной гибели матери-куницы, и юная Маха вынуждена покинуть родные места в поисках нового жилья и пищи. По форме – это книга выживания, сравнимая с «Робинзоном Крузо», где герой, оказавшийся на необитаемом острове, вынужден приспосабливаться к новым условиям жизни. Старается выжить в недружественном мире и героиня повести – молодая куничка. На протяжении повествования трижды встречается Маха с человеком, и трижды он становится причиной её бедствий и страданий.

Автор отправляет свою героиню в большое таёжное путешествие, и перед читателем предстают удивительные картины четырёх времён года, на первый взгляд совсем не связанные с сюжетной линией. Именно в описаниях красот тайги и повадок животных Камиль Зиганшин силён не только как писатель, но и как учёный-натуралист. Его проза предстаёт на уровне лучших творений Сергея Аксакова и Владимира Арсеньева. Наблюдения автора удивляют, вызывают восхищающие у читателя, и, поскольку основной конфликт выражен не особенно ярко, порой кажется, что сюжет придуман лишь для того, чтобы писатель мог вволю отдаться изображению буйной красоты дикой природы.

Маха бежит от родного места всё дальше в глухую тайгу, и мы, читатели, познаём окружающий мир её глазами. Приведу лишь один пример:

«С наступлением темноты тайга оглашалась трубным рёвом. Зычные, басовитые ноты, набирая мощь и силу, звучали слитно, напористо. Накаляясь первобытной страстью, рёв взвивался до трепетно-вибрирующих переливов и, не выдерживая напряжения, как бы скалывался, захлёбывался шумным, сиплым стоном. Тайга и небеса на мгновенье замирали и откликались стозвучным эхом». Далее даётся красочная картина битвы оленей-маралов. Как она вообще связана с повествованием? «Врождённое любопытство» Махи – слабое оправдание необходимости данного эпизода, да и весьма сомнительное: природные инстинкты, скорее, погнали бы куницу прочь от яростного сражения.

Отклоним авторскую мотивацию и посмотрим, чему противопоставляется данный смысловой «кусок» произведения, другими словами: давайте определим семантические оппозиции текста. Правильно поставленный вопрос (нельзя же не похвалить себя) тут же приводит к правильным ответам. Первая оппозиция – красота дикой природы и шум мотопил и могучих тракторов, уничтожающих её, – свидетельствует о масштабной, неразумной и губительной деятельности человека. Вторая оппозиция – честный, равный бой соперников-маралов и бесчестное отношение человека к более слабой Махе – подчёркивает несправедливость человеческих поступков и вызывает сочувствие к героине повести. Третья оппозиция – благородство марала, не добивающего поверженного соперника, и бессмысленная жестокость человека. Писатель прямолинеен: «Бессмысленная жестокость не в чести у животных», и это не что иное, как горький упрёк всему человечеству и конкретно каждому отдельному читателю за его бездействие, за попустительство жестокости и неуважения к природе.

Надеюсь, мне удалось показать, что именно в семантических противопоставлениях становится понятно назначение данного эпизода повести. Этот же принцип анализа применим к другим частям произведения.

Честно говоря, меня и саму удивило моё небольшое открытие: в отрывке, не связанном с сюжетом причинно-следственными отношениями, неожиданно нашла выражение главная тема повествования. Отметим, что это одна из ведущих особенностей прозы Камиля Зиганшина, такое умение дорогого стоит, и называется оно писательским мастерством.

Можно ли ещё выделить подобные оппозиции в тексте «Махи»? Разумеется, можно. Они разные по значимости, поэтому рассмотрим лишь наиболее существенные.

Оппозиция «мать – дочь, или мать – дети» – сильнейшая в книге, она занимает собой всю экспозицию и ярко проявляется в концовке произведения, когда автор предлагает читателю задуматься, каким встретит окружающий мир детей Махи.

Потеря матери и сестёр – завязка сюжета, построенная на основном противоречии книги – между человеком, устраивающим новые борти, и куницами, живущими в дупле сосны. А развитие действия – путешествие Махи в пространстве и времени – строится на преодолении противоречий куницы с другими представителями животного мира. Причём на одних животных охотится Маха, для того чтобы добыть столь необходимую пищу и выжить, а другие хищники охотятся на неё с точно такой же целью.

События развиваются в строгом соответствии с временами года. Попробуем перечислить всех, с кем приходится вступать в борьбу Махе. Лето: норка, филин, мышь, рябчик, волк, бобры, недружелюбные куницы, белка-летяга, зачиха. Осень: медведь, бык-рогач. Зима: колонок, рябчик, мышь. Весна и снова лето и осень: дятел, бурундучок, лось, медведь-шатун, лиса. Чем-то сюжет напоминает сказку про Колобка. И в этом ещё одна особенность книги Камиля Зиганшина: встреча и борьба с человеком как основной конфликт повести определяет лишь сюжетные повороты, а развитие действия идёт по пути преодоления барьеров, которые с главным противоречием никак не связаны.

Показанная автором конкуренция внутри животного мира за место под солнцем приводит читателя к мысли, что, несмотря на явные противоречия между видами животных, которые, кажется, только и делают, что пожирают друг друга, природа тем не менее развивается в гармонии, а дарвиновский отбор лишь ведёт к совершенству мира. Другое дело – масштабная бездумная деятельность человека. К чему она приведёт в конечном счёте? Только ли к гибели природы и конкретно Махи? «Каким встретит окружающий мир её детей?» – спрашивает автор в последних строчках книги. Это, конечно, риторический вопрос, неожиданно завершающий большое риторическое путешествие Махи. Отвечать на него не имеет смысла, поскольку ответ прямолинеен и понятен. Но об этом ли нас спрашивает писатель? Я думаю, что подобное понимание было бы слишком простым.

Замысел Камиля Зиганшина можно разгадать только в поиске оппозиции к заключительной части произведения. В тексте она равна нулю, то есть не выражена. Перед нами как раз тот самый случай, когда ноль, как и нулевая флексия в слове, имеет значение. Конечно же, автор спрашивает: «Каким встретит окружающий мир наших с вами детей, если мы так бездумно вторгаемся в чертоги природы, разрушая божественный замысел?» Согласитесь, что вопрос не может не встревожить читателя, не оставит его равнодушным. Именно этот посыл, на мой взгляд, и вызвал художественные образы повести, убедительно раскрытые автором. Именно в такой постановке проблемы и заключается основная идея книги.

Фаиля Мусиевна Ситдикова,

учитель русского языка и литературы

МБОУ СОШ д. Нуркеево Туймазинского района

Республики Башкортостан

Статья опубликована в «Учительской газете» № 1  от 02.01.2018 г.