Где только не проживают теперь мои односельчане: Башкортостан, Сибирь, Дальний Восток,  Средняя Азия, Казахстан, Армения – вот география берлековцев. Раскидала  по свету судьба, редко теперь мы встречаемся, а встретившись, вспоминаем знакомых, родные сердцу места.

Ситдикова Ф.М. Праздник, который всегда с тобой // Путь Родины. — 1993. — 15 июня.- С.4

Деревни, как и люди, живут и умирают. И у каждой, как и у людей, своя судьба, своя история. Я хочу рассказать о деревеньке, где прошло мое детство, откуда берет корни моя родословная, о деревне  в Аургазинском районе с названием Берлек. Сейчас, находясь далеко, вспоминаю ее как что-то очень близкое и родное, и душа наполняется необъяснимым теплом.

В первые годы коллективизации несколько семей из села Старое Ибраево, желая создать колхозы и жить по-новому, со своим убогим скарбом и малыми детьми на повозках направились на красивые  необжитые места. Так возникли новые деревни Берлек  и Яшь коч. Но последняя не выдержала испытаний (по словам стариков, там не было воды) и распалась, так и не успев пустить свои корни. А вот моей деревне — Берлеку -   суждено было жить долго.

Нашему, ныне покойному, отцу Мусе Ильясову  было тогда чуть более двух лет. Деревня создавалась на его глазах. Он часто вспоминал об этом. Тяжело было на новом месте. Но переселенцы строились. Вместо землянок и бедных лачужек появлялись добротные дома. Отжив свое, умирали старики, рождались и росли дети. Время строго шло своим чередом.

Когда началась война, Берлек отправил своих лучших сыновей на защиту Родины. Ни одну семью не обошло горе. Постучалось оно и в дом моего прадедушки Шахлислама. Не вернулись с войны два его сына: Мансур, офицер Красной Армии,  и наш   дедушка – Шайхайдар. Папе нашему, как и немногим другим, повезло – вернулся жив и невредим. Многие ветераны носили в себе осколки, умирали от старых ран.

Помню, жил в деревне Фазлетдин бабай Мавлютов. У него не было одной ноги. Уважаемый в селе был человек! Мы, дети, очень любили его. У дяди Мудариса не было руки – потерял на войне. Закуан бабай  вернулся кавалером орденов Славы, Фавзат бабай был ранен в грудь.

Все вынесла моя деревня: и войну, и голод, и сталинские репрессии. Бабушка вспоминала, как карали за ржаной колосок, подобранный с колхозного поля, за гнилую картошку…

Как одна семья, дружно жила наша деревня, сохраняла идущую испокон веков нравственную чистоту, традиционную житейскую мораль. На моей памяти в деревне было всего 22 двора, но была когда-то в ней своя школа, даже клуб. Детей в семьях было помногу. Нас у родителей было пятеро, у Шареевых – семеро, восьмеро -  у Гузаировых. В самой большой семье было девять детей, которых воспитали Миннебанат апа и Идиатулла-абзый Ибрагимовы.

Мирно жили и весело. Всем миром справляли свадьбы, парней по весне и осенью провожали в армию. Картофель садить, дом или баньку поднять – всей деревней… А как отдыхать умели! В каждом доме свои гармонисты были. Братья мои играют на гармони, в минуты ностальгии по близким и родным местам я тоже беру гармошку и затягиваю любимые деревенские мелодии, которые всегда до рассвета звучали на единственной улице Берлека. Чтобы описать, на каком живописном месте стоит моя деревня, надо видеть ее. А отчий дом…

Берлек, как и тысячи других российских деревень, к великому сожалению, оказалась бесперспективной. Школа в шести километрах, магазина нет, до шоссейной дороги далеко, а колхозному руководству было не до проблем отживающей деревни. Так и разъехались молодые по городам и весям. Где только не проживают теперь мои односельчане: Башкортостан, Сибирь, Дальний Восток,  Средняя Азия, Казахстан, Армения, Казахстан – вот география берлековцев. Раскидала  по свету судьба, редко теперь мы встречаемся, а встретившись, вспоминаем знакомых, родные сердцу места.

Раз в год я  езжу на свою малую родину, чтобы посетить последний приют  дорогого мне человека -  папы. Навещаю оставшихся в деревне близких.  Мало их теперь. Не узнать деревню, опустела улица, заросла бурьяном. Дачники-горожане заселились в дом, который потом и кровью выстроили, выстрадали наши родители. До слез знакомый двор перепахан, засеян овощами, По половицам, которые так мелодично скрипели на заре под ногами милой мамы, теперь ходят чужие. Под окнами уже не цветет сирень, посаженная сестрой… А клен, который посадил брат и ухаживал за ним, помешал грядкам с редиской и луком. Новые «хозяева» без жалости срубили красавца.

Буду я и этим летом в родных краях. Поклонюсь могиле отца, деревне родной, березкам, что на задворках растут, речушке, которая нынче заросла  ивняком, землякам –односельчанам…